Гражданское общество и "несистемная" оппозиция в России

Проблема формирования гражданского общества в России вновь привлекла к себе повышенное внимание в связи с саммитом "G-20" в Санкт-Петербурге  и сентябрьскими выборами различных уровней. На встрече с российскими правозащитниками 6 сентября Б.Обама заявил, что было бы ошибкой  "ставить права человека во главу угла российско-американских отношений". По его словам, ни одно общество не совершенно, в том числе и американское, и только народ делает государство сильным.   Со своей стороны В.В.Путин подчеркнул при встрече 6 сентября с.г. с представителями Совета по развитию гражданского общества и правам человека, что "политическая деятельность – это, прежде всего, работа политических партий, и она должна вестись на национальные средства, о чём свидетельствует и весь мировой опыт". В целом же оба президента дали понять, что функционирование гражданского общества не должно подрывать устои государства и идти вразрез с его интересами.

Эти заявления дают весомый повод вновь задуматься над смыслом гражданского общества. Аристотель, Локк, Гегель и Маркс, как и многие другие величайшие философы своего времени, давали разные определения гражданскому обществу, но всегда подразумевали наличие в нём негосударственных объединений свободных граждан. В наши дни преобладает мнение, что в зрелом гражданском обществе его граждане получают правовую возможность отстаивать свои частные интересы, добровольно объединившись в негосударственные структуры в социально-политической, экономической и духовной сферах общественной жизнедеятельности, то есть право на участие в решении государственных и общественных проблем.

Различия в понимании сути гражданского общества имеют объективную основу. Как известно, история  разных стран складывалась по-разному. В Великобритании и США, в отличие от России, ростки гражданского общества появились раньше эффективных центральных правительств. Не надо и идеализировать гражданское общество, которое в США, например, не позволяет президентам добиться ограничения продажи внутри страны огнестрельного оружия, отмены смертной казни, но создаёт поощрительную среду для сексуальных меньшинств.

Что касается России, то у нас всё ещё "правят бал", главным образом, приверженцы стародавних идей Дж.Локка. Для них интересы личности должны непременно превалировать над интересами общества и государства, которые никоим образом не имеют права вмешиваться в частную жизнь граждан. Такие суждения были особенно популярны во времена "перестройки"  с её "плюрализмом мнений". В некоторых статьях Конституции РФ их эхо  слышится и сегодня. Так, например, ст.2 повторяет вслед за Дж.Локком, что "человек, его права и свободы являются высшей ценностью", а ст.13 провозглашает, что в нашей стране "никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной".

Плюрализм государственной идеологии – это нонсенс, тем более что по Конституции "Российская Федерация – социальное государство" /ст.7/, а, следовательно, у такого государства должна быть и соответствующая идеология. Нигде в мире интересы личности никогда не были и не могут быть выше интересов общества и государства. Казусы Мэннинга-Сноудена и другие подобные случаи наглядно свидетельствуют, что и в США, которые по-прежнему рассматриваются российскими правозащитниками в качестве образца гражданского общества и демократии, реальная жизнь не умещается в прокрустово ложе основоположников концепций гражданского общества. Любая концепция имеет свои временные рамки. Недавний пример этому- концепция "гегемонии пролетариата" К.Маркса, которую её последователи считали "вечно живой" и единственно возможным вариантом претворения в жизнь идеи социальной справедливости.

Российские правозащитники пока уклоняются от ответа на вопрос: должно ли гражданское общество способствовать совершенствованию общественного и государственного обустройства или же оставаться перманентным стимулом для деструктивной оппозиции – и не только к курсу правительства, но и к России, как таковой.  Но, как известно, все социальные потрясения во всех странах неизбежно заканчивались большой кровью и узурпацией власти диктаторами. Так было и в конце XVIII века во времена Французской революции, которая уничтожила всех её вдохновителей, так происходит и сейчас. Особенно поучителен пример Камбоджи, где Пол Пот уничтожил почти половину населения страны во имя строительства "светлого будущего кхмерского социализма".

Во властных структурах  России сегодня преобладает курс на  взаимоприемлемый диалог с представителями "системной" и даже "несистемной" оппозиции, а также других общественных движений, о чём, в частности, свидетельствует предоставление в этом году президентом РФ субсидий для неправительственных коммерческих организаций в сумме 2,32 млрд. рублей на "развитие институтов гражданского общества".  Характерной особенностью заседания "Валдайского клуба" 16-19 сентября с.г. с участием Президента РФ, статусных чиновников и ряда оппозиционных деятелей, который всегда отличался фирменной особенностью "многообразия идеологий", стало на этот раз, по экспертным оценкам, "стремление привести данный дискуссионный клуб к некоему общему идеологическому знаменателю". И это – шаг в правильном направлении, поскольку плюрализм идеологий обрекает государство, как минимум, на бездействие в информационном пространстве, а, в конечном счёте, подрывает его устои.

События в России последних лет изобилуют примерами несостоятельности ставки на политический плюрализм, который лишь усиливает хаос в общественных настроениях. У нас насчитывается 54 политических партии, зарегистрированных Минюстом, которые борются за своё "место под солнцем", выясняя попутно и отношения между собой. В то же время остаются нерешёнными проблемы вопиющего социального неравенства, коррупции, расхищения бюджетных средств. Нарушен баланс межэтнических отношений в стране, где 90% населения считают себя русским этносом. Этот баланс сохранялся и при царях, и в советское время, когда в нашем многонациональном государстве русскими признавались все, кто не по крови, а по собственному мироощущению сам "считал себя русским" /А.В.Суворов/.

Не только у США, которые отождествляют "общечеловеческие ценности" со своими национальными интересами, но и у России тоже есть собственные цели. В.В.Путин, например, в своей предвыборной программе перед президентскими выборами обещал отстаивать и защищать национальные интересы России, обеспечить достойную жизнь её гражданам и их международную безопасность в сложном современном мире, модернизировать российскую экономику и повысить эффективность власти под контролем народа. "Наша задача, - говорится в этой программе, - завершить создание в России такой политической системы, такой структуры социальных гарантий и защиты граждан, такой модели экономики, которые вместе составят единый, постоянно развивающийся и одновременно – устойчивый, здоровый государственный организм". На этом фоне абстрактные требования "свободы" и "демократии" выглядят в наши дни всего лишь ширмой, которой "несистемная" оппозиция прикрывает отсутствие у неё позитивной альтернативной программы.

Недавние сентябрьские выборы разных уровней однозначно свидетельствуют, что настроения российского электората претерпели  существенные изменения не в пользу "партии власти" после выборов президента РФ. Хотя "Единая Россия" по-прежнему доминирует на избирательном поле, но на нём появилась новая деструктивная угроза из стана "несистемной" оппозиции, а "системные" партии понесли потери из-за спойлеров. По экспертным оценкам, "партия власти" готовится к тому, что электорат может "проснуться" и ей уже не удастся "править лёжа на боку".

После подведения итогов выборов Государственная Дума уже приняла в первом чтении законопроект, по которому сокращается на четверть число депутатов в региональных парламентах, избираемых по партийным спискам, и увеличивается до трёх четвертей контингент одномандатников. На муниципальных выборах избирательные списки отменят вовсе. То есть "партия власти" уже приступила к качественному изменению формата партийной и избирательной системы. Но перспективы "болотных потрясений" всё же вряд ли уйдут в прошлое, если сама власть не избавится от дурмана либеральных утопий.