«Ныне вся исполнишася света…»

Друзья, мы с вами достойно прошли, преодолев все искушения и трудности, путь Великого поста. И для нас, наконец, наступила главная служба в году — Пасхальная Всенощная.

Вот уже под пение «Не рыдай Мене, Мати» священник на главе своей унёс в алтарь святую Плащаницу- в знак сорокадневного пребывания Господа на земле она будет находиться на Престоле до самого праздника отдания Пасхи. Торжественно прозвучало: «Христос, истинный Бог наш!»
И ровно в 12 часов ночи ударил колокол.

«Если вчера, братья, мы были преданы погребению вместе с Христом через изъяснение составленного божественным Косьмой канона на Боготелесное погребение, то неужели не будет справедливо, чтобы сегодня мы совоскресли вместе с Воскресшим Христом через изъяснение составленного божественным Иоанном Дамаскиным канона на Его Воскресение? — вопрошает преподобный Никодим Святогорец. — И если вчера с помощью священноначальника Косьмы мы, словно другой Иосиф Аримафейский или Никодим, приготовили к погребению сладкого нашего Иисуса, покрыли Его чистой плащаницей и помазали Его смесью смирны и алоэ, то разве не будет справедливо и сегодня, с помощью пресвитера Иоанна, нам, словно иной Марии Магдалине или Саломии, подойти к гробу Жизнодавца с миром добродетелей и ароматами, чтобы, удостоившись и видения ангелов, встретить Воскресшего Христа и услышать из сладчайших Его уст тот вселюбезнейший и приносящий радость возглас: «Радуйтесь»?

И этот возглас вот-вот прозвучит…

Тихо, сокровенно запели священнослужители за закрытыми и плотно завешенными царскими вратами: «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небесех…» И сердца всех молящихся забились от радости: ведь жизнь верующих во Христово Воскресение измеряется не новогодиями, не днями рождений, не какими-нибудь ещё событиями, а — от Пасхи до Пасхи!

Молящиеся, ликуя, подхватили: «И нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити!» И начался крестный ход: «предварившия утро» верующие, словно библейские жены-мироносицы, пошли вокруг храма на Восток — навстречу Христу, славя Его святое Воскресение многократным пением стихиры под трезвон колоколов. «Предварившия утро яже о Марии, и обретшия камень отвален от гроба, слышаху от ангела: во свете присносущнем Сущаго, с мертвыми что ищете яко человека? Видите гробныя пелены. Тецыте и миру проповедите, яко воста Господь умертвивый смерть, яко есть Сын Бога, спасающаго род человеческий…»

Вот все остановились перед закрытыми западными дверями храма. Настоятель храма трижды крестообразно знаменовал кадилом затворённые церковные двери и возвестил начало пасхальной утрени:

— Слава Святей, и Единосущней, и Животворящей, и Нераздельней Троице, всегда, ныне и присно, и во веки веков!
— Аминь! — торжественно возгласили все.
Духовенство трижды пропело тропарь: «Христос воскресе из мертвых», его повторяет многоголосый хор всех, кто пришёл на пасхальную заутреню.
— Да воскреснет Бог!

Отворились церковные двери и крестный ход с пением «Христос воскресе» вниде во храм, ликуя и радуясь, «узрев Царя Христа из гроба, яко Жениха происходяща»… Началась пасхальная заутреня.

Но многие ли верующие знают, что главное песнопение пасхальной заутрени, канон Святой Пасхи, сочинено известнейшим богословом и гимнографом Православной Церкви преподобным Иоанном Дамаскиным ещё в VIII веке? И при каких обстоятельствах своей жизни он сочинил этот канон, полный высшей радости и ликования?

Преподобный Иоанн родился во второй половине VII века в столице Сирии, Дамаске, в богатой и влиятельной христианской семье. Его предки занимали при дамасском дворе высокие должности. Пришло время — и Иоанн стал придворным министром и градоправителем.

Увы, в это время вдруг по стране стала распространяться ересь иконоборчества, поддерживаемая императором Львом III Исавром (717–741). Преподобный Иоанн встал на защиту почитания икон: направил всю мощь своего таланта, все свои знания, свою ревностность на искоренение этой ереси. Его устные проповеди, а особенно письменные трактаты «Против порицающих святые иконы», имели огромный успех среди верующих, но привели в ярость императора. С помощью подлой клеветы он устроил так, что Иоанна отстранили от должности. Более того, ему отрубили кисть правой руки и в надругательство повесили её на городской площади!

Вечером Иоанну с насмешкой вернули отрубленную руку. Преподобный встал на молитву, подвязав отрубленную кисть платком, и умолял Пресвятую Богородицу исцелить его. Лишённый возможности накладывать на себя во время молитвы крест, он, поддерживая отрубленную руку другой рукой, крестился ею.

Вскоре, измученный и обессиленный, он уснул. Во сне привиделась ему икона Божией Матери, Иоанн услышал Её голос:
— Ты исцелен! Живи и трудись без устали исцеленною дланью твоею!

Преподобный проснулся — и увидел, что рука его невредима.

В благодарность преподобный попросил изготовить из серебра копию своей руки и приложил её к иконе. Так в иконографии утвердился образ Богородицы «Троеручица».

Узнав о чуде, которое доказывало невиновность Иоанна, халиф попросил у своего незаслуженно обиженного подданного прощения. Он намеревался было вернуть преподобному прежнюю должность, но тот категорически отказался. Раздал своё богатство бедным, он вместе с приёмным братом и товарищем по учению Космой (будущим святым Космой Маюмским) отправился в Иерусалим, где поступил простым послушником в монастырь Саввы Освященного.

Поначалу монахи относились к Иоанну с настороженностью, ведь он совсем недавно был при дворе весьма влиятельной особой. И всё же нашёлся один подвижник, суровый характером, согласившийся взять его в послушание. Первым делом наставник велел Иоанну отказаться от занятий каким-либо литературным трудом. И тот долго честно исполнял наложенный запрет. Но однажды нарушил его.

А случилось вот что: у товарища-инока умер близкий человек. Монах сильно горевал и, ища утешения, упросил Иоанна написать что-нибудь утешительное. Иоанн долго отказывался, но ему было жаль товарища, и он решился: сочинил надгробные стихи. Стихи были прекрасны! Однако старец, запретивший Иоанну сочинительство, рассердился и даже выгнал непослушного послушника из кельи. Всеми способами бедный Иоанн умолял наставника о прощении, и братия монастыря с ним вместе! В конце концов старец простил преподобного, но наложил на него епитимью: поставил на самую грязную и тяжёлую работу — освободить выгребные ямы (туалеты, если по-современному) от нечистот.

Часто слышу от разных людей сегодня: как можно радоваться жизни и благодарить Бога, если мы вынуждены тяжело трудиться на разных, часто очень грязных работах, как тут сохранять чистоту внутреннюю, как тут не роптать, не ныть, как не испачкаться в прямом и переносном смысле? А многие творцы литературные так говорят: как мы можем писать о светлом, о чистом, жизнеутверждающем, когда вокруг нас такая грязь в человеческих отношениях, в поступках и помыслах?

А вот так — как Иоанн Дамаскин, смиренно очищавший выгребные ямы, порой по пояс в фекалиях, сохранял и чистоту души, и чистоту помыслов, и молитвенные светлые думы о Христе, с которыми позднее он создал боговдохновенные, полные священного восторга, песни пасхальной заутрени:

«Утренюем утреннюю глубоку, и вместо мира песнь принесем Владыце, и Христа узрим правды солнце, всем жизнь возсияюща. Безмерное Твое благоутробие адовыми узами содержимии зряще, к свету идяху Христе, веселыми ногами, Пасху хваляще вечную. Приступим свещеноснии исходящу Христу из гроба яко Жениху, и спразднуим любопразднственными чинми Пасху Божию спасительную!»

Он безропотно исполнил поручение наставника — и чрезвычайно тронул этим его сердце. Тут и Сама Божья Матерь вступилась за преподобного — явилась старцу в видении. После этого случая наставник и сам благословил Иоанна на литературное творчество на благо Православия.

И теперь мы с вами можем радоваться и славить Воскресение Христово его великими словесами, исторгнутыми из его боголюбивого сердца:

«Яко единолетный агнец, благословенный нам венец Христос, волею за всех заклан бысть, Пасха чистительная, и паки из гроба красное правды нам возсия солнце. Богоотец убо Давид пред сенным ковчегом скакаше играя, людие же Божии святии, образов сбытие зряще, веселимся Божественне, яко воскресе Христос, яко Всесилен. Слава Отцу и Сыну! Создавый Адама, Твоего праотца, Чистая, зиждется от Тебе, и смертное жилище разори Своею смертию днесь, и озари вся божественными блистаньми воскресения. И ныне, и присно, и вовеки веков!»

Какие же главные для нас посылы заложены в нетленном творении преподобного Иоанна Дамаскина?

Первое: Христос — Новая Пасха и Свет.

«Всё ветхозаветное, даже самое важное, как, например, Иудейская Пасха, отходит на задний план, становясь только тенью наступившей спасительной реальности Жертвы Христовой и Его славного Воскресения, — пишет Кирилл Белоусов.- Признанный исследователь православной гимнографии схимонахиня Игнатия Пузик в своём исследовании канона раскрывает представленный в нем образ Христа как Агнца Божия, которому посвящена 4-ая песнь. «Явися Христос, — воспевает он в первом тропаре, — „яко человек же, Агнец наречеся“. С ещё большей любовью это уподобление Христа агнцу преподобный даёт в следующем тропаре. „Агнец юный — единолетный; благословенный нам венец Христос, волею за всех заклан бысть“. Эта, одна из центральных мыслей канона, будет привлекать Иоанна и дальше: „Спасе мой, — восклицает преподобный в 6-ой песни, — живое же и нежертвенное заколение!“ Автор соединяет с этим исповеданием величайшей Спасовой Жертвы утверждение о совоскрешении Христом Адама, родоначальника людей, и через него — всего человечества».

Второе — великий призыв к приобщению Пасхе:

«Воскресения день, просветимся людие! Пасха Господня! Пасха: от смерти бо к жизни и от земли к небеси Христос Бог нас преведе, победную поющия!.. Приидите, новаго винограда рождения, божественнаго веселия, в нарочитом дни воскресения, Царствия Христова приобщимся, поюще Его яко Бога во веки!» Преподобный Никодим Святогорец объяснял: эти слова возвышают наши сердца к Причащению как к трепетному воспоминанию Тайной Вечери Господа нашего Исуса Христа. Он сравнивает эти строфы с Евангельскими Словами Христа: отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего. Преподобный Иоанн призывает нас к духовному обновлению через таинство Евхаристии, которое дарует нам победу над нашей ветхостью и ведет нас к непрестанному благодарению Господа. И «безмерное Твое благоутробие адовыми узами содержимии зряще, к свету идяху, Христе, веселыми ногами, Пасху хваляще вечную» — «Видя Твое, Христе, безмерное благоутробие, узники ада весёлыми ногами поспешили к свету, восхваляя Пасху вечную, своё избавление» (1-й тропарь пятой песни).

И третье — надежда на Новый Иерусалим.

Светися, светися, новый Иерусалиме: слава бо Господня на тебе возсия. Ликуй ныне и веселися, Сионе. Ты же, Чистая, красуйся, Богородице, о восстании Рождества Твоего!

Сочинение преподобного Иоанна Дамаскина словно бы приоткрывает нам наше будущее блаженство со Христом в Небесном Граде. Внимая пасхальной заутрене, вникая в каждое её слово так, как описал великий русский писатель А. П. Чехов в рассказе «Святой ночью» («Сейчас запоют пасхальный канон… — сказал Иероним, — а Николая нет, некому вникать… Для него слаже и писания не было, как этот канон. В каждое слово, бывало, вникал! Вы вот будете там, господин, и вникните, что поётся: дух захватывает!»), мы ощущаем уже здесь, на земле, пусть и в малой мере, те чувства, которые ожидают нас в Царствии Небесном. «Радость о Воскресшем Спасителе помогает нам пережить скорби, дает надежду и силы, когда случаются трудности. Авторы пасхальных песнопений помогают нам ощутить эту радость Воскресения, через созданные ими песнословия мы становимся участниками единения Ветхого и Нового в Воскресшем Христе, торжествуем победу Жизни над смертью», — полагает Мария Хажомия, кандидат наук, и я согласна с нею.

«Яко воистинну священная и всепразднственная сия спасительная нощь и светозарная, светоноснаго дне востания сущи провозвестница, в нейже безлетный свет из гроба плотски всем возсия!»