Подвиг во имя Бога и Родины

Я решила написать не о членах своей семьи, которые участвовали в Великой Отечественной войне, а о своих соратницах по Союзу православных женщин: Лидии Васильевне Полищук и Софии Поликарповне Шихобаловой.

В нашей огромной стране нет человека, нет города, села, деревни куда бы не дошли ужасы Великой Отечественной войны. Время никогда не ослабит память человечества о вечном подвиге советских людей, поднявшихся в едином порыве на защиту Родины. Всю горечь потерь испили до дна как мужчины так и женщины — матери, сестры, жены и дочери. Они наравне со всеми воевали, защищали и погибали. Поэтому мы часто слышим от очевидцев тех страшных лет, что у войны женское лицо. Особенно тяжело пришлось православным женщинам. На их хрупкие плечи легли безжалостные гонения не только фашистских захватчиков, но и НКВД. В маленьком селе Елховка, что находится под Самарой, в 1922 году в семье священника отца Василия родилась дочь — Лидия Васильевна Вавилова (в замужестве Полищук).

Вавилов Василий Лаврентьевич был человеком необыкновенным: хорошо разбирался в математике, истории, географии и естествознании. У него была феноменальная память, а за прекрасный голос его называли сельским Шаляпиным. Священнослужителям и членам их семей советская власть приписывала самые немыслимые злодеяния. Отца несколько раз арестовывали и признавали врагом народа. В один из арестов, который проходил во время литургии, коммунисты опрокинули аналой и начали топтать икону «Святой Троицы» — списка знаменитого образа Андрея Рублева. Пытаясь защитить святой образ, отец обратился к старшему: «Гражданин начальник, эта икона является великим достоянием нашего народа. Ее написал великий русский художник Андрей Рублев». Его жестоко избили и увезли в следственную часть. В тот же день было заведено уголовное дело по 58-й статье. В обвинении, в частности, говорилось: «Священник Вавилов вместе со своим сообщником художником Андреем Рублевым передавали секретные данные иностранному резиденту инструктору…» Неожиданно для следствия вмешался начальник политотдела спецчасти полковник Гавриш, который был образованным человеком и приказал прекратить следствие. Но буквально через неделю отца опять арестовали, осудили и отправили отбывать срок на строительстве Волго-Балтийского канала. Там он тяжело заболел. Умирающего от рака желудка его освободили из заключения и отправили домой в Елховку. Похоронили его на старом кладбище, которое позднее было разрушено. Много лет спустя его сыновья Георгий и Владимир перезахоронили отца на новом кладбище. Они рассказывали сестре, что когда открыли гроб, люди ахнули: тело отца оказалось нетленным, совершенно целым. После ареста главы семьи вскоре арестовали и маму, шестеро детей остались одни, постоянными спутниками жизни стали голод, холод и чужой угол. Только перед войной детей забрали к себе в Среднюю Азию уехавшие ранее старшие братья. Будучи восемнадцатилетней студенткой Ленинабадского педагогического института в 1941 году она добровольно пришла в военкомат и попросилась на фронт, но ее обращение было отклонен, и только после пяти недель уговоров ей и ее друзьям дали добро. Лидия Васильевна и ее пятеро братьев ушли на фронт, но вернуться было суждено ей одной. Братья ее пали смертью храбрых в первый год войны. Ей Господь уготовил долгую, насыщенную событиями жизнь, полную свидетельств Его любви к роду человеческому.

После прохождения школы летчиков с отличием в 1941 году девчонок попросили написать автобиографию и строго предупредили писать только правду. В ней Лидия Васильевна указала, что ее отец священник был осужден по 58 статье, что незамедлительно вызвало реакцию и грозило Лидии Васильевне смертельной опасностью, так как в условиях военного времени полевые командиры имели право расстреливать врагов народа и их детей, родственников без суда, на месте, защищая интересы Советского государства. Но милостью Божьей и с помощью командира полка этот вопрос был улажен, весь курс отправили в Алма-Атинскую школу летчиков, где они всего за несколько недель прошли дополнительное обучение, суть которого сводилась всего лишь к двум-трем практическим занятиям на самолете ПО-2. В январе 1942 года Лидия Васильевну и ее однокурсниц отправили в город Череповец, по прибытию в который они были зачислены в десятую общевойсковую армию в 273-ю авиационную дивизию.

Из воспоминаний Лидии Васильевны о дороге в Череповец: «Выйдя из вагонов, мы увидели страшную картину. Впереди, по обе стороны от железнодорожного пути валялись обгоревшие и разбитые пассажирские вагоны. А вокруг были тела мертвых детей. Немцы разбомбили пассажирский состав с детьми, которых эвакуировали из Ленинграда. Никого из взрослых рядом не было. Потрясенные увиденным, мы стояли молча, и только слезы лились из девичьих глаз. Увидев в стороне от железнодорожного полотна какое-то строение, полузасыпанное снегом, побежали к нему. Каково же было наше удивление, когда в этом полуразрушенном сарае мы обнаружили группу детей. Они лежали на мерзлой земле, тесно прижавшись друг к другу. Некоторые из них были мертвы… Мы пытались растормошить детей, но встать на отмороженные ножки они уже не могли. Приходя в себя, дети начинали просить нас взять с собой. Но прозвучал сигнал, и мы побежали к эшелону. И тут к нашему вагону приковылял мальчик и стал умолять нас взять его на войну. Помню его страдальческие слова: „Тетенька, если вы меня не возьмете, я умру“. Но был строгий приказ никого в эшелон не брать… Поезд тронулся, девчонки- солдаты на ходу запрыгивали в вагоны. А мальчик стоял на белом снегу. Стучали вагонные колеса, а личный состав эшелона рыдал по-бабьи, громко, неутешно. Потом, успокоившись, многие стали вслух молиться, просили Господа спасти умирающих детей».

Матушка в составе 10 общевойсковой армии 273 авиационной дивизии летала на ИЛ-2. В полет не брали парашют, поскольку он не умещался в тесную кабину самолета. Позднее матушка вспоминала: «Часто посылали нас, девчонок, и на спецзадания. В составе группы 25–30 человек выбрасывали в ночном небе на Ладогу — принимать на льду грузы с тяжелых бомбардировщиков для блокадного Ленинграда. Такие рейды тщательно готовились, секретность была наивысшей: о содержании боевой задачи мы узнавали уже непосредственно перед десантированием. Двадцать минут полета, двадцать минут напряженной молитвы, и прыжок в темноту. Приземлялись в заданном квадрате. А в след нам уже летели бомбардировщики. С них на грузовых парашютах сбрасывали груз, потом загружали в машины и отправляли в Ленинград. Иногда ледяной квадрат нашего десантирования авиация гитлеровцев накрывала бомбами, и мы приземлялись прямо в ледяную купель. Так погибли 12 моих боевых подруг.

В таких ситуациях, когда жизнь висит на волоске, понимаешь всю свою малость, беспомощность. „Господи, не оставь!“, „Господи, спаси!“ Вся надежда — только на Бога. И те из нас, кто вверял свою жизнь Господу, не только быстро преодолевали страх, но и оставались живы. 12 раз меня выбрасывали на Ладогу. Уверена, что за молитвы, за веру и сохранил меня Господь». Матушка Лукина вспоминает, что во время войны ей встречалось много глубоко верующих православных людей, бесстрашно проповедующих слово Божие, что, безусловно, было подвигом в то время, когда и церковь и православные люди подвергались жестоким гонениям.

«В блокадный Ленинград помощь доставлялась разным транспортом. Везли машинами, повозками и даже на санях. Хорошо помню водителя ЗИСа Ивана Кузьмича Платонова — основательного, уверенного в себе солдата. Он не был старым, но нам, 18–20 летним девушкам, казался дедушкой. На лобовом стекле его машины с правой стороны и на заднем борту была укреплена эмблема Красного Креста. Когда девчонки спрашивали о значении этих «знаков отличия», Иван Кузьмич с явным удовольствием прочитывал нам религиозно-философскую лекцию. Содержание ее сводилось к тому, что «слова крест и крепость — однокоренные, — а, значит, — говорил Иван Кузьмич, — спасение человека в крепости, которая есть Крест Господень. У кого же нет на себе Божьего креста — тот очень рискует». В подтверждении своих слов Иван Кузьмич приводил примеры того, как на «дороге погибели» — так он называл «дорогу жизни» — его берег Господь.

Девчонок, а также молодых водителей особенно впечатлял рассказ о том, как его преследовал вынырнувший из ночных облаков фашистский истребитель. Немецкий летчик несколько раз атаковал беззащитный грузовичок Ивана Кузьмича, но свинец пулеметных очередей какая-то сила каждый раз отбрасывала в сторону. «Спас Крест и молитва „Живые в помощи Вышнего!“, — убежденно говорил Иван Кузьмич. После таких лекций многие водители уверовали в Бога».

Лидия Васильевна с юности была активна в социальной жизни и даже во время войны в перерывах между боями умудрялась выпускать стенгазету, за что и была отмечена комиссаром и в качестве одобрения ее деятельности ей предложили вступить коммунистическую партию. Тогда ей пришли на ум слова из Евангелия: «Волос ни один с головы человека не упадет без воли Божией», что Лидия Васильевна расценила как промысел Божий и приняла предложение стать членом партии. Всю войну прошла Лидия Васильевна и закончила ее под Варшавой. Матушка Лукина награждена орденами Великой Отечественной войны I и II степени и десятью медалями.

После войны Лидия Васильевна вышла замуж за доброго и любящего солдата-фронтовика Павла Полищука, с которым переехала жить на Украину. После двух лет бедственного положения в 1946 году они с мужем и сыном переехали в Самару, где Лидия Васильевна, заочно окончив педагогический институт, проработала 27 лет в школе № 105 рядовым учителем русского языка и литературы, став затем завучем, а впоследствии и директором школы. Лидию Васильевну неоднократно избирали председателем Союза учителей Куйбышевского района. После выхода на пенсию, в 90-е годы, по благословению протоиерея Иоанна Гончарова она преподавала в 129 школе очень нетипичный для того времени предмет «История православной культуры». Я думаю, что в нашей области она первая в советский период вошла в школу с таким важным предметом. В 2003 году по благословению митрополита Сергия Лидия Васильевна Полищук принимает постриг с наречением имени Лукина.

В своих дневниках она пишет, как неоднократно замечала, что Господь посылает еще большую милость, когда человек молится не о себе, а о близких — страждущих, нуждающихся в помощи людях. Несмотря на свой преклонный возраст, она успевала и наводить красоту в обители, и писать душевные поздравления с именинами всем окружавшим ее людям. Не стало матушки Лукины в 2016 году. Она скончалась на 94 году жизни. Хочу закончить рассказ о ней ее же словами: «По милости Божией я прожила большую трудную жизнь… Поделиться своими воспоминаниями хочу единственно для того, чтобы нынешнее поколение знало: судьба человека — всецело в руках Божиих и в свободной воле самого человека. Если человек не оставляет Бога, Бог никогда не оставит человека».

В годы Великой Отечественной войны помогала своей Родине, Отечеству и другая знаменитая представительница одной из самых известных династий Самары Шихобаловых — представительница рода София. Семья Шихобаловых занимает особое место в истории Самары. Несколько поколений купцов занимались меценатством, строили церкви, школы, больницы. Одним из самых активных и ярких представителей фамилии был Антон Николаевич.

На его средства построены Покровский собор, богадельня на нынешней улице Красноармейской, народная больница, кафедральный собор и Ильинская церковь (оба снесены).

Его 15 летняя внучка София вместе с одноклассниками (а они были старше на год) по зову сердца собралась на фронт, но её сняли с поезда в Сызрани и отправили обратно в Самару, и так было три раза подряд.
В 1941 году она продолжала учиться в средней школе, после занятий с подружками бежали в госпиталь. В Самару приходили один за другим эшелоны с ранеными солдатами. И они в паре, две хрупкие девчонки на носилках несли раненых солдат.

Вспоминает София Поликарповна: «Раненые были разные и по весу и по тяжести ранения…, когда попадали между двух движущихся поездов, мы ложились на землю и держали носилки, чтобы воздушные потоки не унесли их. Потом около 3 км. несли до ближайшего санитарного пункта». Не важно какая погода: и в мороз, и в дождь, и в зной… и так до окончания войны. Им было по 15–16 лет.

В 1942 году Софья при военкомате окончила курсы «Военного дела» и после уроков преподавала своим одноклассникам и старшим ребятам этот предмет, она готовила ребят на фронт.

В 1943–44 году Софья заболевает тифом. Её кладут в госпиталь в одну палату с девушками-партизанками из Белоруссии. В палате настолько холодно было — эта была зима (на улице — 45), где ничего не отапливалось, и даже не было стёкол в окнах палаты. Молодые девчонки обогревали её своими телами 14 дней. Благодаря молитвам и этим девушкам ей удалось выжить и встать на ноги.

Затем оканчивает курсы «Красного Креста» и работает в госпитале, где ей приходилось ухаживать за ранеными, стирать бинты и организовывать для них концерты.

Сейчас София Поликарповна Шихобалова — почетный член Регионального отделения Союза православных женщин. Несмотря на свой возраст, ведет активный образ жизни и благодарит Бога за все.

Судьбы двух этих великих самарчанок: матушки Лукины и Софии Поликарповны Шихобаловой, как зеркало истории нашего Отечества отражают их скромный и великий подвиг в годы Великой Отечественной Войны — подвиг во имя Бога и Родины.