Время патриарха Кирилла

К 10-летию интронизации главы Русской православной церкви

Институт патриаршества чрезвычайно важен для русской церковной традиции. Сложные и трагические годы церковной реформы XVII века связаны с именем патриарха Никона. Cинодальный период, отмеченный зависимостью и слабостью Церкви, был, как известно, временем её существования без патриарха.

Неслучайно пропагандисты секулярной реформации Церкви часто выбирают мишенью для нападок институт патриаршества и, желая поставить под сомнение её историческую легитимность, подвергают недобросовестным клеветническим нападкам личность патриарха Сергия (Страгородского), противопоставляя его патриарху Тихону (Белавину).

Патриаршество — важнейший фактор церковного единства. От каждого патриарха зависит, какими историческими стезями следует Церковь.

Время патриарха Кирилла — это время восстановления Русской православной церковью социального положения и интеллектуальной роли, которыми она обладала в русской истории до трагического ХХ века. Время возвращения домой.

Именно при патриархе Кирилле образ Церкви вновь сложился во всей его определённости. Это образ не церкви-затворницы, но и не обмирщённой церкви. Это образ Церкви мыслящей, открытой для прихожан с самыми разными социальными запросами, от интеллектуалов до простых деревенских бабушек.

После интронизации Святейшего Патриарха Кирилла, которая произошла в 2009 году, начали получать реальное воплощение принципы «Основ социальной концепции Русской православной церкви» — принципы, основанные на глубоком понимании роли нравственности и справедливости в жизни общества, призванные защищать подлинные духовные истоки права и социальных институтов.

Этот подход прекрасно иллюстрируют книги патриарха, в которых он объясняет связь между христианскими ценностями и жизнью общества, — такие как «Мысли, высказывания, суждения», «Свобода и ответственность: в поисках гармонии. Права человека и достоинство личности».

В числе прочего патриарх Кирилл в эти годы принял деятельное участие в укреплении и распространении культурного влияния Русского мира. Он выпустил в свет книгу «Семь слов о Русском мире», тем самым окончательно и прочно закрепив понятие «русский мир», этот синоним «исторической Руси», в общественном дискурсе и повседневном русскоязычном обиходе.

В этой книге речь идёт о русской идентичности, основой которой, как известно, является православное религиозное и культурное наследие. Русский мир — это и есть «Русская земля», о которой писал иеромонах Нестор в «Повести временных лет», это единое пространство неовизантийского культурного синтеза, прежде всего — России, Украины и Белоруссии.

Книга «Семь слов о Русском мире» важна не только своим глубоко национальным содержанием. В ней явлен интеллектуальный образ Русской церкви. Патриарх обращается к великой традиции жанра «Слова», характерного для древнерусской литературы. В этом жанре написано «Слово о полку Игореве», «Слово о Законе и Благодати митрополита Илариона», «Слово о погибели Русской земли» и другие литературные памятники.

Оживляя традицию древнерусского Слова в современном культурном контексте, патриарх Кирилл даёт ей новое, социальное звучание. Он открывает для церкви тот новый язык «универсальной проповеди», который понятен и людям церковным, и людям светским. Такой язык помогает развивать идеи социальной концепции Церкви. Но это отнюдь не обмирщение, а именно социализация церковного языка. Такой язык делает церковную проповедь доступной, не искажая при этом её высокого духовного смысла, не позволяя поступаться традиционными христианскими ценностями.

«Образованный человек — уверен патриарх, — от приходского активиста до архиерея — без дополнительных объяснений понимает, что сегодня делать, чтобы христианское послание достигло сердца современного человека».

Одним из важнейших направлений интеллектуальных усилий патриарха Кирилла является противодействие угрозе секулярной реформации. Эта угроза дала о себе знать в период политической атаки на церковь в 2012 году, но особенно ярко проявилась в период военно-политического захвата инфраструктуры УПЦ МП со стороны Константинопольского патриархата и светской киевской власти.

Необходимо отметить, что данная проблема осознавалось Святейшим ещё десять лет назад. 24 июня 2008 года, в день открытия очередного Архиерейского собора РПЦ, патриарх Кирилл выступил с докладом «Православное единство и православное свидетельство в современном мире». В этом выступлении он осудил тенденцию, обозначенную им как «несколько новых моментов» в интерпретации «выдвинутого Константинопольской церковью особенного толкования 28-го правила IV Вселенского Собора», которые «создают впечатление постепенного развития новой экклесиологии».

И позднее, в 2017 году, предстоятель вынужден был признать: «Сторонники радикального секуляризма постоянно пытаются установить своё идеологическое господство над всеми верующими, которые составляют большую часть нашей планеты».

Глава Русской церкви неоднократно подчёркивал в своих выступлениях, что так называемые универсальные ценности секулярного модерна и постмодерна не выдержали исторической проверки: мир становится всё менее стабильным и предсказуемым, всё более опасным. Именно это вызывает новое стремление в Европе к традиционализму, консервативной демократии и обществу социальной справедливости.

Мыслями о неизбежном сдвиге культурной парадигмы, а также о роли и возможностях России в сложившейся ситуации, об окончательном преодолении разрывов национальной истории патриарх подробно делится с нами в своей новой книге «Диалог с историей», которую недавно выпустило издательство «Просвещение».

Сегодня предстоятель Русской церкви глубоко осознаёт историческую миссию и ответственность христианской ортодоксии в условиях дехристианизации Запада и нарастающей в мире христианофобии.

Патриарх Кирилл постоянно говорит о важности базовых нравственных ценностей, которым должны быть подчинены судебная, законотворческая и политическая деятельность. По слову патриарха, «не нужно бояться признаться себе и окружающим в том, что религиозная и нравственная мотивация накрепко взаимосвязаны для большой части людей в России и мире». Именно поэтому долг Церкви — просвещать Словом Господним секулярный социум, а не жертвовать своими принципами ему в угоду.

Патриарх выступает против всех видов фундаментализма, как религиозного, так и секуляристского, против экстремистских взглядов, релятивизма, цинизма, трансгуманизма и русофобии.

С огромной скорбью Святейший патриарх констатирует усиливающийся процесс дехристианизации, который ведёт к более глубокому разрыву России и Запада, чем тот, который имел место в период холодной войны. Природа этого разрыва, конечно, не политическая, а духовная. «Мы с удивлением видим, что секулярные штампы и стереотипы, которые получают распространение в ряде европейских государств, приближаются по содержанию к хорошо известным нам в прошлом советским установкам. Это не может не беспокоить», — говорит патриарх.

Конечно, русская цивилизация с её византийской преемственностью не может принять и не примет участие в сознательном разрыве с христианской традицией. Кроме того, подражание Западу, по мысли предстоятеля Церкви, означает для России вечное отставание: «Когда нам говорят о европейском пути развития, как правило, имеют в виду подражание и воспроизводство западных политических, культурных моделей. Подражание, копирование всегда уступает подлиннику, так как в нём отсутствует оригинальное начало, подлинное авторство». Это принцип цивилизационной самостоятельности.

Патриарх Кирилл мыслит в категориях византийско-русской цивилизации, каждым своим мировоззренческим тезисом подтверждая и продолжая исторический выбор князя Владимира. Он подчёркивает: «Являясь преемниками Византии, мы вместе с тем на протяжении веков стремились бережно сохранять свою славянскую самобытность, цивилизация, фундамент которой был заложен гением и трудами святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, и сегодня жизнеспособна, соединяет европейское культурное и интеллектуальное наследие с православной духовностью и славянским мироощущением».

Церковь в период патриаршества Кирилла решительно выступила против идеи разрывов и непреодолимых границ в трактовке европейской и национальной истории, против ценностного противопоставления «традиции» и «современности».

История народа и его наследия неразрывна, несмотря на преступления политических режимов: «Душа нашего народа не была потеряна даже в годы жесточайших антицерковных гонений… Народный подвиг в Великой Отечественной войне, достижения в области науки и техники стали актами самоотречения, которые могли быть совершены только людьми по своему внутреннему устройству остававшимися христианами. Нет таких атеистических идеалов, ради которых человек бы расстался с жизнью ради любви к ближнему. Ведь если нет вечности, то как можно добровольно пожертвовать своей жизнью?»

Русская церковь с помощью Божьей сохранила свою преемственность в продолжение нескольких трагических десятилетий. Принцип духовно-исторической непрерывности традиции — и церковной, и русской, и общехристианской — важный идейный ориентир в церковном строительстве патриарха.

Сегодняшний курс на историческую аутентификацию Русской православной церкви соответствует сложившемуся вековому порядку нашей церковной жизни, духу христианской традиции и основам православного вероучения. Этот курс можно назвать проявлением личной воли и административных способностей патриарха. Но прежде всего это неизбежный этап развития нашей церкви, а значит, и неотъемлемая часть Божественного замысла, касающаяся русского православия. Вот почему решения Святейшего патриарха имеют глубоко провиденциальный смысл. Патриарх Кирилл сегодня осуществляет именно то, что всем нам предначертано свыше.